«Герой нашего времени» и встреча с Ильей Демуцким

Балет «Герой нашего времени» – результат достаточно неожиданного творческого союза. В балете, в отличие от оперы, крайне редко прибегают к помощи театральных режиссеров, за хореографию и постановку отвечает один человек – балетмейстер. В «Герое» же танцы поставил Юрий Посохов, а режиссурой занимался Кирилл Серебренников. Музыку специально для этого спектакля написал композитор Илья Демуцкий. Результат получился столь впечатляющим, что успешному триумвирату уже заказан новый балет, а «Герой нашего времени» получил высшую театральную награду страны, «Золотую маску», в категории «лучший спектакль года».

Одна из примечательных особенностей спектакля состоит в том, что в каждой из трех частей (Бэла, Тамань, Княжна Мери) – свой Печорин. И не только с точки зрения различия в образах и характере, но и буквально: ведущую партию во всех частях танцуют разные артисты. Для зрителей это, помимо всего прочего, возможность увидеть большее количество звезд Большого за один вечер.

Балет, поставленный в год 200-летия со дня рождения Лермонтова, великолепно передает нервную, эмоциональную, трагическую суть произведения, которое принято считать первым в русской прозе лирико-психологическим романом.

Неужели зло так привлекательно?..
Из дневника Печорина

БЭЛА

1.
Пролог.
Печорин один.

Когда я увидел Бэлу в своем доме, когда в первый раз, держа ее на коленях, целовал ее черные локоны, я, глупец, подумал, что она ангел, посланный мне сострадательной судьбою... Я опять ошибся: любовь дикарки немногим лучше любви знатной барыни; невежество и простосердечие одной так же надоедают, как и кокетство другой. Если вы хотите, я ее еще люблю, я ей благодарен за несколько минут довольно сладких, я за нее отдам жизнь, — только мне с нею скучно... Глупец я или злодей, не знаю; но то верно, что я также очень достоин сожаления, может быть, больше, нежели она...

Похороны Бэлы.
Звучит погребальное пение муэдзина и голос русской плакальщицы.
Скучно... Я пошел заказывать гроб. Может, поставить крест? Хотя — какой крест!.. ...Все-таки она не христианка...

2.
Праздник.
Горцы, Печорин, Казбич.

Явление Бэлы.
— А что ж такое она пропела?
— «Стройны, дескать, наши молодые джигиты, и кафтаны на них серебром выложены, а молодой русский офицер стройнее их, и галуны на нем золотые. Он как тополь между ними; только не расти, не цвести ему в нашем саду». Да, кажется, так...
— Ну что, какова?
— Прелесть! А как ее зовут?
— Ее зовут Бэлою.
— Бэла.
— Плохое дело в чужом пиру похмелье, не лучше ли нам поскорей убраться?
— Да погодите.
— Да уж, верно, кончится худо; у этих азиатов все так: натянулись бузы, и пошла резня!
Печорин похищает Бэлу.

3.
Бэла у Печорина.
Она сидит в углу, закутавшись в покрывало, не говорит и не смотрит: пуглива, как дикая серна. Я нанял нашу духанщицу: она будет ходить за нею и приучит ее к мысли, что она моя, потому что она никому не будет принадлежать, кроме меня. Никому!
Печорин соблазняет Бэлу.
«Послушай, моя пери, — ведь ты знаешь, что рано или поздно ты должна быть моею, — отчего же только мучишь меня? Разве ты любишь какого-нибудь чеченца? Если так, то я тебя сейчас отпущу домой. Или я тебе совершенно ненавистен? Или твоя вера запрещает полюбить меня? Поверь мне, Аллах для всех племен один и тот же, и если он мне позволяет любить тебя, отчего же запретит тебе платить мне взаимностью? Послушай, милая, добрая Бэла! ты видишь, как я тебя люблю; я все готов отдать, чтоб тебя развеселить: я хочу, чтоб ты была счастлива; а если ты снова будешь грустить, то я умру. Скажи, ты будешь веселей?»
Бэла счастлива.

Возвращается Печорин. Он равнодушен к своей пленнице.
Сердце Бэлы разбито.

4.
Горцы. Казбич. Смерть Бэлы.
— Не хочу умирать!... Горячо...
— Где?
— Вот тут в груди... Горячо... как раскаленное железо... Воды, дай воды!..
Отец где?! Гриша... я хочу в горы, домой... Гришааа... почему ты разлюбил свою джанечку?.. Потому что я не христианка? Плохо, Гриша... плохо... на том свете наши души не встретятся... другая женщина будет в раю тебе подругой...
— Покрестимся?
— Нет... умру в вере... в какой родилась... уже лучше... Гриша, иди спать... Гриша, поцелуй меня... пожалуйста...
Печорин и мертвая Бэла. Он не знает, по какому обычаю ее хоронить.
Кавказкие горы равнодушны к страданиям и горестям людским.

ТАМАНЬ

1.
Печорин приезжает в Тамань.
Тамань — самый скверный городишко из всех приморских городов России. Я там чуть-чуть не умер с голода, да ещё вдобавок меня хотели утопить. Я приехал на перекладной тележке поздно ночью... Часовой, черноморский казак, услышав звон колокольчика, закричал спросонья диким голосом: «Кто идёт?». Вышел урядник и десятник. Я им объяснил, что я офицер, еду в действующий отряд по казённой надобности, и стал требовать казённую квартиру. Десятник нас повёл по городу. К которой избе ни подъедем — занята. Было холодно, я три ночи не спал, измучился, и начал сердиться. «Веди меня куда-нибудь, разбойник! хоть к чёрту, только к месту!» — закричал я. — «Есть ещё одна фатера,— отвечал десятник, почёсывая затылок, — только вашему благородию не понравится; там нечисто!»

2.
Таинственный дом на берегу моря. Ветер.
Печорин, Старуха, Слепой.
— Ты хозяйский сын?
— Ни.
— Кто же ты?
— Сирота, убогой.
— А у хозяйки есть дети?
— Ни; была дочь, да утикла за море с татарином.
— На стене ни одного образа — дурной знак!
Явление Ундины.
Печорин влюбляется в красавицу Ундину.
«Решительно, я никогда подобной женщины не видывал. Она была далеко не красавица, но я имею свои предубеждения также и насчет красоты. В ней было много породы... порода в женщинах, как и в лошадях, великое дело...
Порода большею частью изобличается в поступи, в руках и ногах; особенно нос много значит. Правильный нос в России реже маленькой ножки».
Ундина исчезает.
Печорин остается один и засыпает.

3.
Сон Печорина. Марш нечисти.
Признаюсь, я имею сильное предубеждение против всех слепых, кривых, глухих, немых, безногих, безруких, горбатых и проч. Я замечал, что всегда есть какое-то странное отношение между наружностью человека и его душою: как будто с потерею члена душа теряет какое-нибудь чувство.
Снова появляется Ундина. Кричат чайки.

Любовный дуэт Печорина и Ундины.
— Скажи-ка мне, красавица, что ты делала сегодня на кровле?
— А смотрела, откуда ветер дует.
— Зачем тебе?
— Откуда ветер, оттуда и счастье.
— Что же? разве ты песнею зазывала счастье?
— Где поется, там и счастливится.
— А как неравно напоешь себе горе?
— Ну что ж? где не будет лучше, там будет хуже, а от худа до добра опять недалеко.
— Кто же тебя выучил эту песню?
— Никто не выучил; вздумается — запою; кому услыхать, тот услышит; а кому не должно слышать, тот не поймет.

Ундина заманивает Печорина в море.
— Нынче ночью, как все уснут, выходи на берег...
— Идите за мной! в лодку...
— Что это значит?
— Это значит, это значит, что я тебя люблю...
— Чего ты хочешь?..

Ундина пытается утопить Печорина. Борьба.
Печорину удается спастись.

4.
Печорин безуспешно пытается найти Ундину.
Печорин, Старуха, Слепой.
— Откуда у тебя дочь?
— Глухая я. Не слышу.
— У тебя же нет дочери.
— Глухая совсим.
— Ну-ка, слепой чертенок, говори, куда ты ночью таскался с узлом, а?
— Куды я ходив?.. никуды не ходив... с узлом? яким узлом?

5.
Ночь. Берег моря. Контрабандисты.
Явление Янко, главаря контрабандистов и жениха Ундины.
Янко, Ундина, Слепой.
— Янко, все пропало! Он видел... он донесет...
— Послушай, слепой...Она поедет со мною; ей нельзя здесь оставаться; а старухе скажи, что, дескать, пора умирать, зажилась, надо знать и честь. Нас же больше не увидит.
— А я?..
— На что мне тебя?
— Быстрей, Янко...

Бегство Ундины и Янко.

Слепой и Печорин остаются в одиночестве.
Слава Богу, поутру явилась возможность ехать, и я оставил Тамань. Что сталось с старухой и с бедным слепым — не знаю. Да и какое дело мне до радостей и бедствий человеческих, мне, странствующему офицеру, да еще с подорожной по казенной надобности!..

КНЯЖНА МЕРИ

1.
Пролог — соло Печорина.
Вчера я приехал в Пятигорск, нанял квартиру на краю города, на самом высоком месте, у подошвы Машука: во время грозы облака будут спускаться до моей кровли. Нынче в пять часов утра, когда я открыл окно, моя комната наполнилась запахом цветов, растущих в скромном палисаднике. Ветки цветущих черешен смотрят мне в окна, и ветер иногда усыпает мой письменный стол их белыми лепестками. ...Весело жить в такой земле! Какое-то отрадное чувство разлито во всех моих жилах. Воздух чист и свеж, как поцелуй ребёнка; солнце ярко, небо сине — чего бы, кажется, больше? зачем тут страсти, желания, сожаления?..

2.
«Водяное» общество.
Процедуры, тренажеры, бювет.

Появление Грушницкого с инвалидами.
Встреча Грушницкого и Печорина.
— Ты озлоблен против всего рода человеческого.
— И есть за что...
— О! право?

Явление Мери.
Печорин видит, что Грушницкий влюблен в Мери.

Я не знаю талии более сладострастной и гибкой! Ее свежее дыхание касалось моего лица; локон, отделившийся в вихре вальса от своих товарищей, скользил по горящей щеке моей... Она танцует удивительно хорошо. Она запыхалась, глаза ее помутились, полураскрытые губки едва могли прошептать необходимое: «Merci, monsieur».

Явление Веры.
Судьба ли нас свела опять на Кавказе, или она нарочно сюда приехала, зная, что меня встретит?.. Нет в мире человека, над которым прошлое приобретало бы такую власть, как надо мною...

Печорин и Вера.
— Вера!
— Я знала, что вы здесь.
— Мы давно не видались.
— Давно, и переменились оба во многом!
— Стало быть, уж ты меня не любишь?..
— Я замужем!..
— Опять? Однако несколько лет тому назад эта причина также существовала, но между тем...
— Может быть, ты любишь своего второго мужа?.. Или он очень ревнив? Что ж? Он молод, хорош, особенно, верно, богат, и ты боишься...
— Скажи мне, тебе очень весело меня мучить? Я бы тебя должна ненавидеть. С тех пор как мы знаем друг друга, ты ничего мне не дал, кроме страданий...
— Может быть, ты оттого-то именно меня и любила: радости забываются, а печали никогда...

Мери помогает Грушницкому, который, пытаясь привлечь к себе ее внимание, притворяется раненым.
Печорин высмеивает Грушницкого. Тот в бешенстве.

— Ты видел? это просто ангел!
— Отчего?
— Разве ты не видал?
— Нет, видел: она подняла твой стакан. Если б был тут сторож, то он сделал бы то же самое, и ещё поспешнее, надеясь получить на водку. Впрочем, очень понятно, что ей стало тебя жалко: ты сделал такую ужасную гримасу, когда ступил на простреленную ногу...
— И ты не был нисколько тронут, глядя на неё в эту минуту, когда душа сияла на лице её?..
— Нет.

Печорин и Мери остаются наедине.
— Я слышал, княжна, что, будучи вам вовсе незнаком, я имел уже несчастье заслужить вашу немилость... что вы меня нашли дерзким... неужели это правда?
— И вам бы хотелось теперь меня утвердить в этом мнении?
— Если я имел дерзость вас чем-нибудь оскорбить, то позвольте мне иметь еще большую дерзость просить у вас прощения... И, право, я бы очень желал доказать вам, что вы насчет меня ошибались...

Мери попадает под чары Печорина.
Грушницкий ревнует.

3.
Мужской клуб. Грушницкий жалуется на поведение Печорина. Ему кажется, что Печорин отобьет у него возлюбленную.

Начинается бал.
Полонез. Вальс. Полька.
Печорин танцует с Мери.
— Я этого не ожидал от тебя.
— Чего?
— Ты с нею танцуешь? Она мне призналась...
— Ну, так что ж? А разве это секрет?
— Разумеется... Я должен был этого ожидать от девчонки... от кокетки... Уж я отомщу!
— Пеняй на свою шинель или на свои эполеты, а зачем же обвинять её? Чем она виновата, что ты ей больше не нравишься?..
— Зачем же подавать надежды?
— Зачем же ты надеялся? Желать и добиваться чего-нибудь — понимаю, а кто ж надеется?
— Ты выиграл пари, — только не совсем.
Ссора Грушницкого и Печорина. Грушницкий вызывает Печорина на дуэль.

4.
Письмо Веры.
Печорин и Вера.

Вера (сопрано):
Я пишу к тебе в полной уверенности, что мы никогда более не увидимся. Несколько лет тому назад, расставаясь с тобою, я думала то же самое...
небу было угодно испытать меня вторично...
...я не вынесла этого испытания,
моё слабое сердце покорилось снова знакомому голосу...
...ты не будешь презирать меня за это, не правда ли?
не правда ли?
не правда ли?
...Мы расстаёмся навеки.
...ты можешь быть уверен —
я никогда
не буду любить другого

никогда

моя душа
истощила на тебя
все свои сокровища,
все свои слёзы
все свои надежды

...в твоей природе
есть
что-то особенное
есть
что-то гордое и таинственное...
в твоём голосе
есть
власть непобедимая

никто
не умеет так постоянно хотеть быть любимым
ни в ком
зло не бывает так привлекательно
ничей
взор не обещает столько блаженства...
блаженства...
блаженства...

никто
не умеет лучше пользоваться своими преимуществами
никто
не может быть
так истинно несчастлив
так истинно несчастлив
так истинно несчастлив
как ты...

5.
Печорин и Грушницкий перед дуэлью. Каждый думает о своем.
Появляются секунданты. Готовят дуэль.
Печорин и Грушницкий меняются пистолетами.
Дуэль.
— Грушницкий! — ещё есть время; откажись от своей клеветы, и я тебе прощу всё. Тебе не удалось меня подурачить, и моё самолюбие удовлетворено; вспомни, — мы были когда-то друзьями...
— Стреляйте! я себя презираю, а вас ненавижу. Если вы меня не убьёте, я вас зарежу ночью из-за угла. Нам на земле вдвоём нет места.
Выстрел.
Грушницкий убит.

Появляется Вера.
Вера (сопрано):
я едва не упала без памяти при мысли, что ты нынче должен драться.., мне казалось, что я сойду с ума...

...я уверена,
что ты останешься жив

невозможно,
чтоб ты умер без меня,

невозможно,
чтоб ты умер без меня

невозможно...

невозможно...

невозможно...

6.
Печорин понимает, что убил на дуэли друга.
Муки совести.
Вера (сопрано):
Вот уж три часа,
как я сижу у окна
и жду твоего возврата...
Но ты жив, ты не можешь умереть!..

Прощай, прощай...
Если б я могла быть уверена,
что ты всегда меня будешь помнить, —
не говорю уж любить,
— нет,
только помнить...
только помнить...
только помнить...
Появляется Мери.
Печорин сообщает, что не любит ее.
— Княжна, вы знаете, что я над вами смеялся?.. Вы должны презирать меня. Следственно, вы меня любить не можете...
— Боже мой!
Мери опозорена.

Печорин, Мери, Вера.
«Не правда ли, ты не любишь Мери? ты не женишься на ней? Послушай, ты должен мне принести эту жертву: я для тебя потеряла всё на свете...»

7.
Эпилог.
Печорин. Печорин. Печорин.
И теперь ... я часто, пробегая мыслию прошедшее, спрашиваю себя: отчего я не хотел ступить на путь, открытый мне судьбою, где меня ожидали тихие радости и спокойствие душевное?.. Нет, я бы не ужился с этой долею! Я, как матрос, рождённый и выросший на палубе разбойничьего брига: его душа сжилась с бурями и битвами, и, выброшенный на берег, он скучает и томится, как ни мани его тенистая роща, как ни свети ему мирное солнце; он ходит себе целый день по прибрежному песку, прислушивается к однообразному ропоту набегающих волн и всматривается в туманную даль: не мелькнёт ли там на бледной черте, отделяющей синюю пучину от серых тучек, желанный парус, сначала подобный крылу морской чайки, но мало-помалу отделяющийся от пены валунов и ровным бегом приближающийся к пустынной пристани...